Родился в семье крепостных крестьян Арсения Алексеевича и Матрены Григорьевны Смирновых в крошечной деревеньке Каюрово. Все жители занимались отхожим промыслом, и как только Петр подрос, он отправился в Москву на заработки, где начал подрабатывать половым в трактирах.
В 1857 году отец Арсений получил «вольную» для себя и старших сыновей Якова и Петра. Весной 1858 года они ушли из деревни в Москву, собираясь открыть винную лавку и вступить в купечество.
В 1860 году был открыт ренсковый погреб Арсения и Петра Смирновых – по названию самого дешевого белого виноградного вина с кислым вкусом. Петр работал у отца в лавке приказчиком. Рассказывается, что он понравился одной из покупательниц – барыне, подарившей ему лотерейный билет. Билет оказался выигрышным. В этом же 1860 году Петр Смирнов покупает на эти деньги еще один ренсковый погреб и становится московским купцом третьей гильдии. Его ренсковый погреб был расположен около чугунного моста неподалеку от Балчуга, где находился первый российский «Царев кабак».
В 1863 году открывается первый завод Петра Смирнова на Овчинниковской набережной у Чугунного моста, где работает 9 рабочих и вся продукция состоит из нескольких винных бочек.
В 1864 году на производстве уже работает более 25 человек. Производство росло и скоро Петр Смирнов приобрел угловой дом на Пятницкой улице. Этот дом был нарисован на этикетках и стал фирменным знаком продукции завода Петра Смирнова. В начале семидесятых на заводе уже работало более 70 рабочих, а купец Петр Арсеньевич Смирнов вступил в первую гильдию.
В 1873 году Петр Смирнов принял участие в Международной промышленной выставке в Вене – где единогласно он был признан лучшим производителем, награжден Почетным дипломом и медалью участника выставки.
В 1876 году была завоевана следующая высота признания качества продукции на Всемирной промышленной выставке в Филадельфии. Большая филадельфийская медаль начала украшать этикетки всех смирновских бутылок. Как часть этого успеха в 1877 году Министерство финансов России удостоило продукцию Петра Смирнова Государственным гербом, дающим право размещать его на этикетках.
В 1878 году его продукция завоевала 2 золотые медали в Париже. В 1882 году на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве с целой коллекцией ликеров, настоек, водок, наливок его завод был удостоен права изображения Государственного герба.
В 1886 году Петр Смирнов стал Поставщиком Двора его Императорского величества – в императорских бумагах сохранилась запись«Московскому купцу Петру Смирнову Всемилостивейше пожаловано звание Поставщика Высочайшего Двора. Гатчина, 22 ноября 1886 года». Также он был награжден орденом Станислава III степени, дававший право на потомственное почетное гражданство.
В 90-е годы производство выросло, количество рабочих увеличилось до полутора тысяч: завод, пятнадцать складов, 4 литографии для печати этикеток и ярлыков, семь стекольных заводов. До 200 подвод каждый день развозили заказы по всей Москве, а сбором ягод и трав занимались больше 700 человек. Деятельность Петра Смирнова ежегодно приносила казне акциза около 5 000 000 рублей в год, а за все время существования смирновских заводов в казну было внесено более 30 миллионов в течение почти 30 лет.
1888 год – золотая медаль в Барселоне и испанский орден Св. Изабеллы. По именному императорскому указу «за собственноручным Его Величества подписанием» ему было пожаловано генеральское звание Коммерческого советника;
1889 год – большая золотая медаль в Париже;
1893 год – большая золотая медаль в Чикаго;
1896 год – поставщик двора Его Императорского Высочества Великого князя Сергия Александровича. В этом же году повторения права изображения Государственного герба на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде.
1897 год – Золотая медаль на Промышленно-художественной выставке в Стокгольме.
Петр Арсеньевич Смирнов стал одним из богатейших людей в России –его состояние оценивалось в 8.7 миллионов рублей. Он скончался в 1898 году в Москве и похоронен на Пятницком кладбище.
Его девизом было - «давать лучшее, вырабатывать продукты из первоклассного материала и не жалеть средств и затрат на усовершенствованные аппараты производства».
Петр Арсеньевич Смирнов родился 9 января 1831 года по старому стилю в деревне Каюрово в приходе села Потапова Мышкинского уезда Ярославской губернии в семье крепостных крестьян Арсения Алексеевича и Матрены Григорьевны. При жизни его называли «водочным королем».
В 1857 году отец Арсений и сыновья Яков и Петр получили «вольную», и весной 1858 года навсегда ушли из родной деревни в Москву, намереваясь вступить в купечество и открыть сложившееся издавна как семейное дело - торговлю вином.
В 1860 году было зарегистрировано новое торговое заведение Арсения и Петра Смирновых по торговле вином - ренсковый погреб (от искаженного названия Рейнских вин). Петр Арсеньевич служит у отца приказчиком, а уже через несколько месяцев покупает еще один ренсковый погреб, становится московским третьей гильдии купцом и хозяином уже двух винных заведений. Но для молодого купца торговля не была главным. Крепко запали ему сказанные когда-то отцом слова о водке худого качества: «Пора делать свою, смирновскую!»
Постепенно производство усложнялось и расширялось. К наемным помещениям завода Смирнов приобрел свой дом (Пятницкая улица. Фото начала ХХ века), о котором так давно мечтал - у Чугунного моста, что углом выходит с Пятницкой на Овчинниковскую набережную, который впоследствии появился на этикетках и стал фирменным знаком. По нему любой неграмотный мужик мог узнать «смирновскую» среди прочих бутылок. Дом на Пятницкой стал родовым замком семьи Смирновых, надежной опорой в расширяющемся деле. Он был просторный, с обширным двором и пристройками, с глубокими сводчатыми подвалами, в которых можно было выдерживать бочки с вином или держать ренсковый погреб. А на первом этаже помещение для магазина и конторы. Скупив соседние постройки по набережной и Овчинниковским переулкам, Петр Смирнов создал свой плацдарм для крупного завода и складов при нем, где сложился «смирновский островок». К началу семидесятых на заводе уже работало семьдесят рабочих, и годовое производство увеличилось вдвое.
В 1871 году Петр Арсеньевич Смирнов вступил в первую гильдию. Он был богат, состоял в элите московского купечества, имел прекрасный дом, перспективный завод, огромные склады и связи со многими городами страны. Но винная торговля разрасталась. Конкуренты, следуя примеру Смирнова, старались сделать напитки более чистыми, чтобы завоевать рынок качеством, и наступали на пятки. Ему нужно было подтвердить свое первенство теперь уже признанием специалистов, знатоков. Поэтому в 1873 году он решается послать свои напитки на Международную промышленную выставку в Вену, на которой приговор был единогласный: качество отменное, напитки достойны европейского внимания - то есть Почетного диплома и медали участника выставки. Это было первое официальное признание профессионалов. С того, Венского дебюта, началось триумфальное шествие «смирновской» по мировым столицам.
В 1876 году о «смирновской» узнали в Новом Свете на Всемирной промышленной выставке в Филадельфии. Крепкие напитки Петра Смирнова после длительных дегустаций международного жюри были признаны в числе лучших и отмечены за «высокое качество и зделий» медалью высшей награды. Это был успех погромче венского! Отныне Большая филадельфийская медаль, как знак победителя, будет украшать этикеты всех смирновских бутылок. По итогам выставки Министерство финансов России в 1877 году удостоило фирму Петра Смирнова высокого отличия, наградив ее Государственным гербом, которое давало право отныне помещать на этикетках российский герб как знак достижений в национальной промышленности. Это был знак гарантированного качества, открывал новые возможности расширения дела. Тот герб дорогого стоил - он разом поставил фирму Смирнова на первое место среди соперников. Теперь он становился признанным лидером водочной промышленности и виноторговли.
Через год - новая победа на Международной выставке в Париже! Две золотые медали - за водки и за вина - во Франции, стране виноделия! Теперь три медали и один Государственный герб украшали этикетки «смирновской».
Парижский успех окончательно закрепил лидерство Петра Смирнова среди производителей спиртного. Выражалось это и в масштабе дела - 280 человек рабочих и продукции произведено на три с лишним миллиона рублей. До революции так никто и не догнал в Москве завод П.А.Смирнова.
В 1882 году впервые за годы своего существования фирма Петра Смирнова приняла участие во Всероссийской промышленно-художественной выставке. Экспозиция завода П.А.Смирнова была невелика, но ассортимент представленных ликеров, настоек, водок поражал воображение. Но эксперты, заседавшие целую неделю, обращали внимание прежде всего на вкус и данные лабораторных исследований, по которым весьма наглядно было видно, кто из винзаводчиков думает о здоровье потребителей, а кто лишь о собственных доходах. По всем показателям лучшим оказался Петр Смирнов.
По итогам выставки Министерство финансов присудило заводу П.А.Смирнова второй Государственный герб. Это была самая солидная и желанная награда - выше нее в отечественной промышленности было только звание Поставщика Императорского Двора. Второй орел открыл путь к этому Олимпу.
Весной 1885 года Петр Смирнов вторично подал прошение Министерству Двора (первое в 1869 году было отклонено), которое было кратким и искренним, а водки и вина уже были известны в Московской Дворцовой Конторе. И в 1886 году, после долгих хождений бумаг по чиновникам, последовало награждение Петра Арсеньевича Смирнова орденом Станислава III степени, который давал право на потомственное почетное гражданство, а вслед за ним долгожданное решение. Царь самолично пожелал, чтобы Смирнов стал поставщиком, что в бумагах и отметил статс-секретарь Петров: «Московскому купцу Петру Смирнову Всемилостивейше пожаловано звание Поставщика Высочайшего Двора. Гатчина, 22 ноября 1886 года». Это был момент наивысшего счастья, к этой заветной цели Петр Смирнов шел многие годы, побеждал конкурентов, получал аплодисменты и медали, но не было главного приза, о котором он мечтал чуть ли не с юности. Вскоре последовал и третий Государственный герб, как подтверждение высокого звания Поставщика царя.
Отношения с Министерством Императорского Двора складывались удачно: напитки его и впрямь хороши - что водки, что ликеры и настойки, что коньяки и вина. Но особым спросом пользовалась водка - столовое вино №21 и столовое №20.
Очищенная №21 была и в самом деле популярнейшим в России напитком. И дешевым - 40 копеек за бутылку. Столовое пшеничное № 40 было немного дороже - рубль бутылка. И хотя оно славилось своей чистотой, но вкусом мало уступало всенародно любимой двадцать первой. В этом и был успех Смирнова - делать водку только хорошего качества, будь то первый сорт или третий. И доступную не только императору и министру Двора.
Об обширной деятельности Петра Смирнова в те годы можно судить уже по тому, что заводы его уплачивают казне акциза около 5 000 000 рублей в год, а за все предыдущее время существования внесли в казну свыше 30 миллионов. И, несмотря на столь громадное производство, дающее обеспеченный заработок многим сотням служащих при заводах и управлении, Петр Смирнов в течение почти 30 лет ни разу не подвергался ни малейшим правительственным взысканиям и даже замечаниям.
В 1888 году Петр Арсеньевич Смирнов, уже весьма обласканный судьбой и властью, по именному императорскому указу «за собственноручным Его Величества подписанием» был пожалован генеральским званием Коммерческого Советника.
В 90-е годы Петр Смирнов резко увеличил производство, и число рабочих выросло до полутора тысяч. Кроме пятнадцати складов и завода было четыре литографии, где печатались этикеты и ярлыки, семь стекольных заводов, где делали немыслимого разнообразия посуду - склянки, штофы, графины, бутылки всех размеров и форм, почти 50 миллионов единиц посуды ежегодно! И для каждой нужны этикеты, пробки, смолка, сургуч. На одни пробки фирма тратила почти 120 тысяч рублей. Огромное транспортное хозяйство - до 200 подвод ежедневно развозили заказы по всей Москве.
К этому времени Петр Смирнов обошел своих главных и самых мощных конкурентов - заводы Бекмана и Штриттера в Петербурге и Москве. Наряду с планомерным наращиванием производства расширялся ассортимент производимой продукции. Резко увеличилась продажа дешевого виноградного вина в деревянных бочонках, которое пользовалось большим спросом у крестьян, которые водку в бутылках отказывались брать, боясь разбить в дороге.
Громадность запасов виноградного вина в бочках на складах поражала воображение посетителей - Крымское, Бессарабское, Донское, Дербентское, Дагестанское, Матрассинское, Елисаветпольское, Кахетинское, Петровское и Кизлярское, всего - 515 703 ведра, вина иностранного - 25 750 ведер.
Больше всего Смирнов торгует Кизлярским вином, которого, к примеру, на нижегородской ярмарке приобретено было 3000 сорокаведерных бочек. Это вино составляло основу, из которой посредством добавления спирта, сахара и черничного сока делается впоследствии красное вино. Покупая Кизлярское вино приблизительно крепостью 8%, Смирнов, доливая его спиртом, доводит его до средней крепости 14%, употребляя спирт только высокой очистки.
В 1889 году в Париже открылась Всемирная выставка, на которую Петр Смирнов повез не только уже известные всему миру ликеры и водки, но и новый напиток, ставший впоследствии самым знаменитым в семействе смирновских водок, «Нежинскую рябину» («Нежинская рябина» - один из лучших и популярных напитков, созданных на заводе у Чугунного моста). Она-то и покорила Париж, стала сенсацией выставки и всеобщей любимицей. О ней, как о русском чуде, писали французские газеты, а эксперты поражались небывалому и изысканному аромату и вкусу. К тому же жюри было очаровано необычной формой бутылки: вытянутый, как лебединая шея, конус, а в основании - гофрированная «юбочка». «Нежинская» была настолько хороша, что тот час попала на обложки модных журналов. И пить наслаждение, и смотреть удовольствие. А форму этой бутылки придумал сам Петр Арсеньевич, он любил рисовать, и почти все знаменитые графины и штофы сначала рождались у него в кабинете.
Дело в Париже закончилось привычно: «Нежинской рябине» присудили Большую золотую медаль. Успех рябиновой и в Москве, и по всей России был полный. Она мгновенно стала настолько популярной, что завод не успевал ее выпускать. Конкуренты заволновались, начали делать рябиновые настойки, рябину на коньяке и прочая. Только не получалась у соперников такая рябиновая, как «Нежинская». Рябина ведь обычно горчит, а у Смирннова она сладкая. Может, сахар добавляет? Или какие-то сиропы? В чем секрет? Может, рябина особая? Бросились собирать рябину под городом Нежином, но ошиблись - не там надо было собирать, не ту рябину. А Петр Арсеньевич все это предвидел и названием сознательно запутал конкурентов.
А дело было так. Изначально «Нежинская» называлась «Невежинской», поскольку родом была из села Невежина, что во Владимирской губернии, недалеко от Суздаля. Рябина здесь действительно особенная, такой в мире нет. Она сладкая, разных оттенков - от красных и лиловых до желтых. Многое о травах и ягодах Петр Смирнов знал с детства, поскольку ярославские винокуры и знахари издавна применяли их для водок и лечебного зелья. Он сам и его водочные мастера никогда не работали вслепую, наобум, а привлекали специалистов, в том числе ученых из Московского университета. Люди Смирнова по всей европейской России искали сырье для изготовления особых сортов настоек, наливок и водок. Петр Арсеньевич знал, где на Севере лучше собирать можжевеловые шишки, где в Подмосковье растет самая душистая мята, а где мелисса, а где анис и кориандр. На каких болотах в Новгородской губернии есть лучшая клюква. У него были наилучшие связи с владельцами спиртовых заводов, с купцами, торговавшими хлебом. Поэтому не случайно любознательность исследователя привела его однажды в село Невежино. Было это осенью 1888 года вскоре после возвращения Петра Смирнова из Испании, где в Барселоне его виноградные вина и водки получили очередную золотую медаль, а сам Петр Арсеньевич стал кавалером ордена святой Изабеллы, пожалованным ему лично испанским королем за выдающийся вклад в промышленность.
В тот год на славу уродилась рябина. Местные крестьяне охотно заработали, собрав для московского купца с полтонны рябиновых гроздьев. Их заморозили, а потом пустили в дело. Водка получилась отменная, ящик которой Петр Арсеньевич отправил испанскому королю.
И тут Смирнов сообразил: если он сумел сделать настойку, сумеют и другие, тем более, по названию не трудно отыскать село Невежино. Поэтому велел заменить название и переделать уже готовый этикет, объяснив «Чтоб другие не позарились». Так вместо «Невежинской» появилось название «Нежинская», более благозвучное и романтичное. А главное, оно на долгие годы сбило со следа пытливых конкурентов.
Фирма упорно следует своему девизу - «давать лучшее, вырабатывать продукты из первоклассного материала и не жалеть средств и затрат на усовершенствованные аппараты производства».
Можжевельник с Севера, травы из Подмосковья, клюква с Валдая, рябина из-под Суздаля - это и было воплощением девиза «Давать лучшее». И это было основой того потрясающего разнообразия, каким поражал ассортимент напитков завода П.А.Смирнова - от «Мараскино» до «Вишневой водки», от «Финь-Шампань» до «Нежинской рябины», от любимого народом столового вина №21 до ликера «Белая слива», обожаемого императрицей.
История с появлением «Нежинской рябины» во многом объясняет причины долголетнего успеха фирмы П.А.Смирнова, три десятилетия не сдававшей позиции. Наоборот, год за годом популярность ее росла, потому что росло доверие к ней людей, потому что Петр Смирнов не уставал удивлять публику своими новинками, о которых прейскуранты сообщали под рубрикой «Замечательные новости». В свой час появились «Зубровка», «Травничек», «Сухарничек», «Лимонничек», «Английская горькая», «Малороссийская запеканка», «Спотыкач» (из томленных вишен) «Свежая черешневая» («настойка выдающегося достоинства»), «Листовка», «Мамура, (ликер из ягод северной России), «Ерофеич» (на двадцати травах).
В 90-е годы ассортимент смирновского завода состоял из четырехсот с лишним названий, в которые не входит еще сотня иностранных, которыми Смирнов всегда торговал, словно давал покупателю возможность сравнить: чье лучше - наше или заграничное?
Как поэзия звучат имена ликеров крем-мартиник двеннадцати видов: флер д`оранж, шоколадный, мандарин, ореховый, мараскино, ванилевый, апельсинный, розовый, кофейный, чайный, анисовый, лимонный.
Ягодные ликеры в графинах: вишневый, черносмородинный, малиновый, клубничный, малороссийская запеканка, поленичный, земляничный, княжевичный, рябиновый, малороссийская слива.
По прейскуранту П.А.Смирнова можно заказать и красные «Шато-Лафит», и «Шато Лароз», и белые «Шато-Икем» и « Лангоран», это из бордосских. А можно бургонские, включая знаменитые «Нюи» и «Шабли», можно, если пожелаете, рейнские, мозельские, например, «Либфраумильх». Хотите выбрать что-нибудь из семнадцати сортов испанского хереса или десяти вдов «Мадеры»? А может ром «Ямайский» или «Белый»? или венгерские вина? Или бальзамы?
|
|
|
Горькие водки завода П.А.Смирнова |
Можете выписать из дома у Чугунного моста русские виноградные вина и, конечно, что-нибудь покрепче. Одних горьких водок двадцать сортов! Охотничья, Фруктовая, Китайская, Морская, Лесная, Персидская, Французская, Волжская, Немецкая, Сибирская (в посуде черного медведя), Афганская горечь, Северная (в посуде карася), Камская, Бальзам рижский черный, Хинная, Абсент швейцарский, Джин голландский, Киршвассер, Померанцевая эссенция.
Не каждый винзаводчик мог позволить себе такое многообразие ассортимента. Для этого надо было иметь и средства немалые, и специалистов подходящих, и мощное производство. Все это было в руках Петра Арсеньевича Смирнова.
В 1896 году Петр Арсеньевич Смирнов готовился к самому главному экзамену в своей жизни - Нижегородской выставке, назначенной по Указу императора Александра III, которая проводилась уже при Николае II и которая стала событием национальной истории. Она проходила рядом с традиционной Нижегородской ярмаркой.
Среди ее достопримечательностей была сказочная витрина завода П.А.Смирнова. Она сплошь состояла из бутылок и бочонков, составивших огромную трехцветную арку: цвета национального флага. Внутри бутылок были установлены электрические груши. Когда императорская чета в окружении рынд в белых кафтанах приблизилась к арке своего Поставщика, она вспыхнула электрическим огнем. Здесь же царю поднесли чарку «Нежинской рябины», которую он с удовольствием выпил. Николай и Александра были восхищены. Вся свита с восторгом осматривала арку из бутылок, которая то гасла, то вспыхивала. Даже рынды, переодетые купеческие сыны, отставив свои декоративные секиры, хлопали, как дети, в ладоши. В роскошном альбоме о Нижегородской выставке 1896 года помещен большой очерк об истории завода П.А.Смирнова. Здесь также есть описание витрины из бутылей, и много-много цифр и фактов, раскрывающих масштабы семейного дела Смирновых. По итогам Нижегородской выставки в сентябре завод П.А.Смирнова получил четвертый Государственный герб.
Такой коллекции гербов не было ни у кого. К тому же московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович поспешил исправить упущенное, сделав Петра Смирнова Поставщиком своему Двору - то есть ко Двору Императорского Высочества.
Последнюю золотую медаль в своей жизни Петр Арсеньевич Смирнов получил, как сообщила «Всемирная иллюстрация», на выставке 1897 года в Стокгольме за высокое качество очищенного столового вина, водок, ягодных наливок и ликеров. Завод П.А.Смирнова выставил чуть ли не весь свой прейскурант, оформленный в виде просторного винного погреба, который посетил король шведский Оскар II с наследным принцем Густавом и принцем Карлом. Трое представителей династии остались вполне довольны смирновскими напитками, которые дегустировали сами, не доверив такого важного дела свите.
Итог августейшего визита предсказать не трудно: король Швеции и Норвегии решил, что он не хуже императора российского и тоже возвел П.Смирнова в звание Поставщика своего Двора. Балансовый отчет за 1897 год, в последний раз подписанный Петром Смирновым, составил баснословную по тем временам сумму: 19 713 955 рублей! Прибыль за год составила 757 549 рублей. За акцизы уплачено 13 миллионов!
Предчувствуя семейный раскол и дележ имущества после своей смерти, стараясь хоть как-то оградить от краха свое дело, в которое была вложена вся жизнь, Петр Арсеньевич Смирнов в 1893 году подал в канцелярию Московского генерал-губернатора ходатайство об утверждении Устава Товарищества водочного завода, которое было удовлетворено. Это был отказ от единоличного управления делом, Петр Арсеньевич пытался постепенно ввести в дело своих сыновей. К тому же устав ни одному из них не давал никаких особых прав и возможностей воспользоваться паями. А в своем завещании, составленном в 1897 году, он дальновидно оговорил условие, чтобы паи хранились в кассе Товарищества до достижения сыновьями тридцатипятилетнего возраста.
Грамотно составленное завещание на несколько лет надежно оградило капитал П.А.Смирнова от разбазаривания, что во многом определило устойчивую работу завода, когда в 1898 году, 29 ноября, директора-распорядителя Петра Арсеньевича Смирнова не стало.
|
|
|
П.П.Смирнов |
После смерти Петра Арсеньевича Смирнова и его жены, Марии Николаевны, владельцами крупнейшего в России водочного завода и складов коньяков и виноградных вин стали старшие сыновья Петр, Николай и Владимир.
Хозяйство было налаженное, по-прежнему главным водочным мастером оставался Ломакин, так что какое-то время завод мог успешно работать по инерции, без твердой руки основателя. Но к 1901 году прибыль Товарищества катастрофически упала. Налицо был коммерческий провал. И 20 ноября 1902 года чрезвычайное собрание пайщиков постановило немедленно приступить к ликвидации Товарищества водочного завода П.А.Смирнова.
|
|
|
Н.П.Смирнов |
Все движимое и недвижимое имущество водочного завода стоимостью в 3 240 000 рублей было продано старшим братьям Петру, Николаю и Владимиру Смирновым, которые 1 января 1903 года учредили новый Торговый дом «П.А.Смирнов в Москве». Складочный капитал нового Торгового лома составил 600 тысяч рублей. Никто из товарищей не мог передать при жизни своей прав в Торговом доме другому лицу без письменного согласия всех остальных учредителей.
Судьба завода мало волновала братьев. Но самый старший, Петр, понимал, что рано или поздно заводом придется заниматься, да и честолюбие у него было отцовское. И по старшинству, ответ за все неудачи держать ему. Несколько последних лет он был рядом с отцом и поэтому в главных чертах знал дело. Постепенно Петр Петрович скупил у Владимира Петровича и Николая Петровича их доли из отцовского наследства и фактически завладел всем недвижимым имуществом фирмы. Вскоре Николай Петрович попал под опеку за расточительство и из фирмы вышел. Владимир заключил с Петром договор о передаче ему всех прав и привилегий за 500 000 рублей и с 21 декабря 1904 года Владимир Петрович уже не имел к Торговому дому «П.А.Смирнов» никакого отношения.
|
|
|
В.П.Смирнов |
С 1 января 1905 года Петр Петрович Смирнов остается единственным владельцем Торгового дома. Вскоре в Москве грянула революция, но рабочие завода и складов продолжали работать и участия в забастовках и на баррикадах не принимали. Прибыль упала, число рабочих уменьшилось, но все же продукция фирмы вызывала одобрение экспертов, хотя таких напитков, как «Нежинская рябина» или столовое вино №40 завод П.А.Смирнова не выпускал уже несколько лет. Однако, на Международной выставке в Милане в 1906 году Торговый дом «П.А.Смирнов» представил свою экспозицию и за смирновские водки получил золотую медаль.
На следующий год в Бордо, во Франции, проходила Международная морская выставка, на которую «П.А.Смирнов» по праву выставил свою продукцию: на всех военных и торговых кораблях под русским флагом можно было обнаружить запасы столового вина №21, или попросту самой дешевой и самой любимой водки на флоте. Успех был полный: смирновские изделия получили Grand Prix. Это была последняя в истории завода награда, и выставка в Бордо последняя, в которой завод принимал участие.
Конкуренты всегда преследовали Петра Арсеньевича Смирнова, и это досталось в наследство Петру Петровичу. Соперники почуяли, что могущественного водочного короля уже никто не заменит, и принялись с удвоенной силой нападать на Торговый дом под фирмою «П.А.Смирнов». Лучшим ответом конкурентам стало открытие на Тверской, прямо напротив дома генерал-губернатора, роскошноговинного магазина, задуманного еще отцом. И это было очень важно, поскольку продажа в Москве смирновских вин неуклонно уменьшалась, магазин в самом бойком месте, рядом с Елисеевским, рядом с гостиницей «Дрезден», рядом со Столешниковым, должен был поправить дела.
Рост конкуренции стал одной из причин приближающегося заката Смирновской водочной империи. К тому же Россия вступила в эпоху потрясений, что не могло не отражаться на работе завода. И скажем прямо: Петр Петрович не мог в полной мере заменить масштабную фигуру Петра Арсеньевича. Ни коммерческого таланта, ни авторитета, ни смелости, ни твердости отцовского характера у него не было. Петр Арсеньевич знал дело во всех тонкостях, опирался на народные традиции и вкусы, не боялся изобретать новое, тратиться на эксперименты. Чуть ли не каждая медаль в его коллекции – за какую-то новинку. Наверное, поэтому конкуренты так и не могли догнать его, он всегда был немножко впереди. Он по духу своему был лидером, и его размах, его незаурядная личность обеспечили долгую славу заводу у Чугунного моста. И самое главное, за тридцать пять лет, в которые он руководил заводом, он ни разу не выпустил в продажу бракованных напитков, он год от года улучшал их качество и никогда не уклонялся от налогов в казну. Надо признаться, что сын его не обладал такими моральными качествами.
Вышли из дела, а потом и вовсе сошли на нет Николай и Владимир. Недолго было благосклонна судьба и к Петру. В апреле 1910 года он скоропостижно скончался, и у руля смирновского семейного дела встала вдова Петра Петровича Евгения Ильинична Смирнова.
Изредка некоторые события напоминали о былом процветании фирмы Петра Арсеньевича Смирнова. Через несколько месяцев после его смерти интендант испанского королевского двора сообщает о том, что Его Величество Король Испании удовлетворяет просьбу Торгового дома П.А.Смирнова (ходатайство несколько лет лежало в королевской канцелярии), претендующего на получение почетного титула Поставщика Королевского Двора ликеров, производимых на московском заводе.
Для ликеро-водочной промышленность 1914 год стал катастрофой. С начала войны завод у Чугунного моста перестал выпускать крепкие напитки и стал производить уксус из запасов прокисшего вина и разные морсы. Какое-то время сохранялось производство виноградного вина и коньяка.
Николай II запретил казенную продажу водки и дал право местным властям решать вопрос о введении в городах и губерниях сухого закона. Долголетнюю и вполне безуспешную борьбу с пьянством решили, как казалось, завершить одним ударом. Можно с уверенностью сказать, что фирма «П.А.Смирнов» реально свое существование прекратила не при большевиках, а гораздо раньше, с первым указом Николая II о запрете крепких напитков.
К середине войны на складах и заводе от полутора тысяч рабочих оставалось не более ста человек.
После февральской революции 1917 года на заводе образовался фабрично-заводской комитет. Новая власть боялась неуправляемой пьяной толпы, поэтому отношение к водке не изменилось. Водочному заводу оставалось прозябать и дожидаться лучших времен. Временное правительство потребовало от Акцизных управлений строжайшего учета всего спиртного в стране. К осени семнадцатого года почти полностью прекратилась торговля даже вином. После большевистского переворота номинальная хозяйка завода Евгения Ильинична сочеталась браком с итальянским консулом Далла Вале Ричи и покинула Россию.
В 1918 году завод и дом у Чугунного моста стали «народным достоянием». Торговый дом «П.А.Смирнов» еще существовал какое-то время, но в составе его правления больше не было Смирновых.
Арсений Петрович Смирнов, сын Петра Петровича и Евгении Ильиничны, стал скромным советским служащим и напрочь забыл о грехах молодости.
Сергей Петрович был издателем газеты «Утро» и умер в начале века от чахотки.
Владимир Петрович Смирнов отправился сначала на юг, в Белую армию, потом покинул Россию, оказался в Польше, затем осел в Ницце и умер в эмиграции.
Следы Николая теряются. Предположительно умер он в начале 20-х годов.
В Москве оставался младший из сыновей Петра Арсеньевича - Алексей Петрович Смирнов, человек яркий, талантливый, самобытный. Окончил Сорбонну, знал пять языков, писал рассказы для детей, сочинял музыку, но купеческой жилки в нем не было. В 34 года он скоропостижно скончался от приступа грудной жабы.
Тем временем, в октябре 1918 года завод у Чугунного моста из частных рук переходит в собственность государства. В 1921 году частично был отменен сухой закон. Разрешалась продажа населению вин не крепче четырнадцати градусов. Затем разрешается продажа вин крепостью до двадцати градусов, выходит постановление о размерах винных бутылок. А следом - разрешение о производстве настоек и наливок. И, наконец, Госспирт объявил о начале выпуска водочных изделий. И хотя все старое дореволюционное усердно изгонялось, это правило не распространялось на рецепты и секреты изготовления водок. Поэтому в объявлении Госспирта говорилось о том, что «привлечены к участию лучшие мастера старых фирм».
«Старой фирмой» был прежде всего завод у Чугунного моста, а «лучшим мастером» Владимир Александрович Ломакин, виртуоз и знаток своего дела, любимец и верный сотрудник Петра Арсеньевича Смирнова. Благодаря этому замечательному человеку главные достоинства русской водки, отмеченные медалями на мировых выставках, удалось сохранить и в годы социализма, когда многие навыки, традиции, мастерство были утрачены и навсегда забыты.
Должность Ломакину дали ту же, какая у него была при Петре Арсеньевиче Смирнове - водочный мастер. Одновременно он заведовал водочным складом. За два года ему удалось наладить производство наливок, ликеров, водок по старым смирновским рецептам. Его огромный опыт, тайны ремесла, профессиональная ответственность за качество - все это не погибло, а стало опорой в деятельности бывшего казенного склада, превратившегося с годами в мощный всемирно известный завод «Кристалл», который по праву стал наследником завода П.А.Смирнова, сохраняя преемственность в традициях русского виноделия.
В 1923 году создается Акционерное общество производства и торговли винами и водочными изделиями - нэпторг при ВСХН РСФСР. Опорной базой Винторга стал завод и склады у Чугунного моста. Завод у Чугунного моста прекратил существование в 1930 году, а производство водок перенесли на смирновский склад виноградных вин, который со временем превратился в завод шампанских вин, а ныне известен под именем «Корнет».
В 1933 году в Америке был отменен сухой закон. Возобновляли работу старые фирмы, открывались новые, нужна была известная торговая марка, которая гарантировала бы спрос. И тут в Америке вспомнили о водке Петра Смирнова. Ее хорошо помнили еще со Всемирных выставок в Филадельфии и Чикаго, где столовое вино №21 явилось гвоздем.
По американской версии сын Петра Арсеньевича Владимир Петрович Смирнов, который в те годы живет в Ницце, продает права на всемирно известную фирму «П.А.Смирнов» Рудольфу Каннету, американскому подданному, выходцу из России. Это событие и послужило отправной точкой рождения фирмы «Smirnoff», которая стала выпускать русскую смирновскую водку, правда без мытищинской воды, без смирновской технологии, без рецептов Петра Смирнова.
Соглашение с Каннетом Владимир Смирнов и трое его компаньонов подписали в августе 1933 года. Каннету было предоставлено право воспроизводить и использовать изобретение различных эмблем, медалей, гербов, знаков и призов.
В Америке было много запасов настоящей «смирновской», завезенных в Штаты из России еще до революции. Были напечатаны ярлыки с новым названием и государственными гербами России, со званием Поставщика царского Двора. И дело пошло. Авторитет имени Петра Смирнова в Америке был настолько велик, что люди, не задумываясь о подлинности предмета, покупали бутылки «белого виски».
В 1938 году Рудольф Каннет как президент фирмы «Пьер Смирнофф» подписывает соглашение с корпорацией «Хьюблайн» из штата Коннектикут, которая тогда же становится фактически владельцем фирмы.
В начале 80-х годов в России, наконец, вспомнили, что Петр Арсеньевич Смирнов был знаменитым русским винзаводчиком. И что довольно обидно, когда не Россия, а Америка и Англия получают доходы от права использовать это имя, известное на всех континентах. Было подано исковое заявление в суд на «Хьюблайн» и фирму «Шнайдер импорт», распространявшую водку «Smirnoff» в Германии. Суд состоялся в 1982, а затем в 1986 году в Кельне, по решению которого «Хьюблайну» запрещались ссылки на Россию и «на связь продукта с русским торговым домом Петра Смирнова». Но это решение касалось лишь пределов Германии.
Возродить славу смирновской фамилии и возродить производство водок, наливок, ликеров по дедовским рецептам решил праправнук Петра Арсеньевича Смирнова Борис Алексеевич. Большой удачей для него стал день, когда вдова его прадеда Алексея Петровича Татьяна Андриановна Муханова-Смирнова передала ему старинную коробочку с рецептами изготовления знаменитых водок и наливок на заводе Петра Арсеньевича, которые она хранила всю жизнь. 287 рецептов. Вот «Спотыкач»: настойка чернослива, спирт, вишневая и миндальная эссенции, настой ванили, сироп. Цвет получается вишневый с коричневым оттенком. Вот «Малиновка», «Лимоная», «Хинная», «Померанцевая», «Аллаш русский». Наконец, всемирно известное хлебное вино №21 - здесь все дело в очистке хорошо прожженным углем.
Первая партия, приготовленная по старому способу, была произведена в 1992 году на ликеро-водочном заводе в Крымске Краснодарского края и составила лишь несколько ящиков. Это были уже фирменные напитки, и на них стояло имя: Смирнов. Возвращение состоялось.
Узнав об этом, «Хьюблайн - Пьер Смирнофф» подал в суд на Бориса Смирнова. Но суд в городе Крымске отклонил иск как недоказательный и несправедливый.
После опытов в Крымске с тремя ящиками столового вина №21 Борис Смирнов поменял не один водочный завод, пока не остановился на подмосковной Черноголовке, где идею возрождения лучшей национальной водки горячо поддержали. Сотрудничество оказалось взаимно полезным, и скоро на ярмарках, а потом и в магазинах появилась бутылка с изображением дома у Чугунного моста - столовое вино №21, столовое №31, «Рябиновая», «Лимонничек», «Сухарничек». пока пятнадцать названий. По сравнению с прейскурантом П.А.Смирнова более чем скромно, но у самого Петра Арсеньевича все его наливки и настойки, горькие и сладкие водки появились не в один год. Борис Смирнов собирается восстановить значительную часть смирновского ассортимента на потребу всем вкусам.
Правительство Москвы вернуло легендарный дом у Чугунного моста семье Смирновых для продолжения традиционного дела. Борис Алексеевич поместил здесь Торговый дом потомков Поставщика двора его Императорского Величества и произвел полнейшую реставрацию здания. Нынешний хозяин вернул дому былой блеск. Как и при Петре Арсеньевиче, здесь находится Торговый дом и роскошный магазин на первом этаже, где продаются лучшие напитки по рецептам П.А.Смирнова. На втором этаже кабинет, Бориса Алексеевича, где над просторным дубовым столом висит портрет Петра Арсеньевича Смирнова, великого «водочного короля» России.
Обозреватель сайт изучил историю рода Смирновых и семейное дело, которое привел к успеху Петр Арсеньевич Смирнов - предприниматель с оригинальным подходом к продвижению и общению с сотрудниками.
Наша страна впервые вошла в топ пьющих государств вовсе не в статусе Российской империи или того раньше, а в 1930-х годах, во времена СССР. К этому времени российская алкогольная продукция была известна на весь мир, и для этого много сделала семья Смирновых.
Как и полагается известным брендам, у Smirnoff длинная и запутанная история. В процессе становления она прошла через кризисы, изменения конституции, запрет на распространение в собственной стране. Большую роль в развитии бренда сыграл Петр Арсеньевич Смирнов - он стал «водочным королем» и единственным поставщиком алкоголя для императорского двора. Талантливый предприниматель и блестящий новатор, Смирнов создал бренд, который и поныне занимает лидерские позиции в своей отрасли на мировом рынке.
Род Смирновых
Смирновы, как и многие крупные бизнесмены заката империи, имеют крестьянское происхождение. По наиболее распространенной версии, братья Арсений и Яков Смирновы, крепостные, в 1811 году отправились на оброк в Москву, где они торговали алкоголем, работая на купца Корчашкина. Позже к ним присоединился третий брат, Иван: он был еще молод, но блестяще проявил себя и помог братьям не только хорошо выполнять свои обязанности, но и заработать на этом. Благодаря его усилиям в 1837 году Смирновы смогли выкупить себя из крепостных.
Постепенно Иван Алексеевич дорос до купца первой гильдии и стал почетным гражданином Москвы. Приблизительно в 1860 году Арсений Смирнов решил отделиться от бизнеса брата и открыл собственный ренсковый погреб - лавку по продаже вина, от исковерканного слова «рейнские».
После этого в истории рода фигурирует сын предпринимателя Петр. Он родился в 1831 году, к моменту открытия лавки ему было уже около 30 лет, так что все, кто представляет его на тот момент молодым и неопытным, заблуждаются. Уже в 15 лет он работал приказчиком у Ивана Смирнова и начал получать разносторонний опыт и знания о сфере, в которой ему предстояло работать всю жизнь.
Неудивительно, что в 1860 году Петр был опорой для отца и фактически руководил семейным делом. Молодой человек не хотел ограничиваться только лавкой - он мечтал о заводе и своем бренде. По одной из версий, деньги на новое предприятие Петр собрал сам, день и ночь занимаясь торговлей, но есть легенда, что ему посчастливилось выиграть в лотерею, причем билет понравившемуся продавцу подарила зашедшая в лавку дама.
Как бы то ни было, в этом же году Петр открыл ренсковый погреб, а через три года создал небольшой завод, положивший начало бренду. Есть предположение, что Арсений Алексеевич, впервые попробовав московскую водку - так называли настойку трав, кореньев и ягод на алкоголе, - оказался ей совершенно недоволен и часто говорил, что Смирновым пора делать свою. Эта мысль и увлекла Петра Смирнова - он начал всерьез раздумывать о запуске предприятия.
Есть распространенная версия, в которой Арсений Смирнов не фигурирует вовсе, а за дело сразу же взялся его сын, но она достаточно спорная.
Подход к руководству, производству и сбыту продукции
Создавая предприятие, Петр Арсеньевич сразу выдвинул главным принципом высокое качество продукции. Сначала на заводе работало не больше 10 человек, а объем производства составлял всего десяток бочек. Это не мешало Смирнову требовать от сотрудников эффективной работы, и он достиг значимых результатов. Уже через год на заводе работало 25 человек, а от заказчиков не было отбоя. Петр Арсеньевич приобрел четырехэтажное помещение возле Чугунного моста, где расположились квартиры предпринимателя, склады, винная лавка и сам завод.
Такой рост всего за год заставляет задуматься о том, как Смирнов наращивал клиентскую базу. У Петра Арсеньевича были подставные клиенты: он создал из завсегдатаев трактиров сеть агентов, которые должны были время от времени спрашивать, продается ли «смирновка». Раз люди спрашивают - значит, эта продукция обязана быть в ассортименте.
Это был не единственный прием по продвижению бренда. Смирнов понимал, что большая часть его аудитории - полуграмотные или вовсе неграмотные мещане и бывшие крепостные, которые вряд ли станут читать на этикетке, кто производитель и что они покупают. К этой аудитории нужен был особый подход, и предприниматель стал размещать на бутылках изображение своей штаб-квартиры у Чугунного моста в Москве - это мог понять любой. Этикетки были яркими и запоминающимися.
Еще одна оригинальная особенность: разные напитки разливались в разную тару. Если покупатель хотел купить «Сибирскую» - он знал, что ему нужна бутылка в форме медведя. Кроме алкоголя, в смирновских лавках можно было приобрести плакаты с изображением продукции - так сообщалось о многообразии ассортимента.
Кроме клиентов, Смирнову нужно было найти для предприятия подходящих рабочих. Петр Арсеньевич предлагал людям, которые хотели устроиться на его завод, продегустировать свой товар. Сам предприниматель был совершенно непьющим человеком, и многие об этом знали. Первым побуждением работников было отказаться, но затем часть из них все же пробовала напиток. Таких людей Петр Арсеньевич отказывался принимать на работу: ему не нужны были те, кто не держит слово.
В то же время Смирнов был известен разумным и аккуратным отношением к своим сотрудникам. Он руководствовался правилом «Счастливый рабочий - эффективный рабочий»: на его производстве не было высоких штрафов, которыми не брезговали другие купцы, он строил для работников хорошее жилье, возводил больницы и неплохо им платил. За все время руководства Смирнова на его предприятиях не произошло ни одной забастовки - показатель для 19 века блестящий.
Стоит наконец рассказать о продукции предприятий Петра Арсеньевича. Напитки, которые выпускал Смирнов, получили множество международных наград, их предпочитали монархи, ими восхищалась половина Европы. Тем не менее некоторые исследователи утверждают, что часть продукции была невысокого качества: вредные примеси часто приводили к смертям в рабочих сословиях.
По легенде, конкуренция во время развития бренда Смирновых была колоссальной, на рынке были сильные игроки, с которыми сложно было бороться, и Петр Арсеньевич придумал вот что: он разделил продукцию на виды в зависимости от того, к кому на стол она пойдет. Императорская семья и высшие сословия действительно получали хорошее качество, а остальные - продукт гораздо хуже, но дешевле и в оригинальной бутылке со всеми марками, штампами и логотипами.
Это предположение исследователи не раз раскритиковали. У него нет практически никаких документальных доказательств, и оно появляется скорее в литературных источниках. Главный аргумент исследователей - тщательность, с которой разрабатывал собственный бренд Петр Арсеньевич Смирнов и его щепетильное отношение к тому, что говорят о его предприятии.
По русской традиции, на праздниках - чаще всего на Масленицу - проводились кулачные бои. Когда жил Смирнов, в этой народной забаве будто бы соревновались разные предприятия. Заводские работники Петра Арсеньевича были постоянными победителями в этих состязаниях, но однажды из-за крупного заказа руководители завода не отпустили главных силачей, и команда Смирновых проигрывала. Несколько человек сразу же отправились к предпринимателю, а тот распорядился отправить подкрепление, пообещав прибавку к жалованию за победу. Он с явным недовольством отметил управляющему, что позор в случае поражения будет хуже, чем производственные убытки.
Впрочем, в этой истории много нюансов - начиная с того, что кулачные бои Николай I официально отменил в 1831 году. Возможно, они проводились и без разрешения императора, но интересно другое - подтверждение, насколько Смирнов дорожил своим именем, раз это было известно рабочим.
Смирнов действительно богател на продаже алкоголя, но черту не переступал , поскольку дорожил репутацией бренда и жизнью клиентов. Естественно, его предприятия производили продукты различного качества и стоимости, но это не значит, что он подделывал продукцию. Более того, многие исследователи отмечают, что продукция Петра Арсеньевича была самого высокого качества, независимо от категории и цены.
Смирнов одним из первых начал всерьез экспортировать кавказские вина, что также приносило хорошую прибыль. Впрочем, он производил отличную продукцию и на своем заводе, где было разработано несколько сотен оригинальных рецептов. Важными товарами были ликеры и настойки - с разными вкусами и для разной аудитории. Предприниматель приглашал различных ученых, чтобы разрабатывать новые рецепты.
Этот подход в итоге приведет к возникновению еще одной легенды: якобы рецепт идеальной водки Смирнову помог создать сам Дмитрий Иванович Менделеев. Это выглядит сомнительно, учитывая объемы и количество сортов этого продукта, производимых предпринимателем. Да и Менделееву часть достижений приписывается ошибочно . Встречается версия, что у истоков этой истории стоял сам Смирнов: он обратился к Дмитрию Ивановичу, а позже использовал это в рекламе. Такой подход использовали многие предприниматели, и подтвердить или опровергнуть эту версию сейчас сложно.
Поставщик императорского двора
В 1871 году Петр Смирнов стал купцом первой гильдии - а значит, капитал его предприятия за десятилетие вырос как минимум до 50 тысяч рублей. И это при жесткой конкуренции на алкогольном рынке, где были не только российские, но и зарубежные игроки. В течение 1870-х годов бизнес Смирнова постепенно начал увеличивать обороты за счет широкого распространения оригинальной продукции. В начале десятилетия его фирма вышла еще и на рынок Средней Азии: предприниматель ставил себе целью международное признание.
В 1873 году в Вене проходила Международная промышленная выставка, где и дебютировала смирновская продукция. Несмотря на не слишком большой ассортимент, она все же получила почетный диплом. Эта награда еще не была каким-то значимым признанием - просто международное сообщество подтвердило приемлемое качество продукции.
Смирнов тем временем наращивал объемы продаж. В 1875 году производственные объемы достигли внушительной цифры в 1 миллион рублей, а сам купец готовился к очередной выставке - в американской Филадельфии. Именно здесь продукция Смирнова была удостоена золотой медали, которая вскоре появилась на фирменных бутылках бренда вместе со всем известным зданием, ставшим штаб-квартирой компании. В дальнейшем новые награды будут появляться на бутылках с продукцией Смирнова почти после каждой выставки.
В конце 1870-х годов крупные производители алкоголя расширяли линейку продукции. Главным достижением стало наличие своего «столового вина», как тогда называли предшественника современной водки. Есть мнение, что это название придумал сам Петр Смирнов, один из пионеров отрасли, успевший поездить по миру со своей «смирновской». Напитки вызывали восторженную реакцию на выставках и сопровождались различными хвалебными эпитетами от жюри. На предприятии Смирнова никогда не производился спирт - он закупался в провинции по цене гораздо ниже, чем обошлось бы производство.
В 1877 году Смирнов добился крупнейшего достижения: ему было разрешено размещать на бутылках государственный герб. Предприниматель продолжал отправлять продукцию на всемирные выставки и собирать всевозможные награды. Нельзя не отметить парижскую выставку 1878 года: продукция Смирнова произвела фурор и обошла другие страны, в том числе французов, которые всегда были лучшими в этой области.
Пока бренд покорял мировой рынок, Петр Арсеньевич продолжал расширять бизнес, строя заводы по производству тары. Обороты предприятия увеличились до трех миллионов рублей, а работало здесь уже около 270 человек. К середине 1880-х годов предприниматель был лидером на алкогольном рынке страны, и на Всероссийской художественно-промышленной выставке 1882 года представительство фирмы получило право на вторичное изображение государственного герба.
Пришли награды и к самому предпринимателю - не только награды для купцов, но и государственные. Для самого Смирнова успех бренда был важнее престижных личных наград. Судя по воспоминаниям современников, человеком он был достаточно скромным, передвигался в основном пешком и, как и полагается большим предпринимателям, праздности и роскоши предпочитал работу. Петр Арсеньевич легко находил общий язык с рабочими и знал их чуть ли не поименно - при том, что бизнес постоянно рос и присутствовала, как мы бы сказали сейчас, текучка кадров.
В 1886 году сбылось давнее желание Смирнова: Александр III на Нижегородской ярмарке продегустировал продукцию предпринимателя и остался так доволен, что сделал предпринимателя единственным поставщиком Двора Его Императорского Величества. Петр Арсеньевич пытался получить это звание еще в 1869 году, но тогда его не допустили до такой чести.
В 1886 году Петр Арсеньевич также был удостоен ордена Святого Станислава, позже награды ему выдали шведский и испанский короли. Последний оценил продукцию русского водочного короля на выставке в Барселоне и наградил его орденом Святой Изабеллы, а Смирнов преподнес ему ящик знаменитой водки. Нельзя не упомянуть, что на Нижегородской ярмарке, где присутствовал Александр III, прохожих к Смирнову зазывали люди, одетые в шкуры медведей и предлагавшие тем по стакану водки.
В конце 1880-х годов Смирнов готовил очередной революционный продукт - настойку, получившую название «Нежинская рябина». О ней до сих пор ходят самые противоречивые сведения, часть которых подтверждается, а другая считается домыслом. По самой популярной версии рябина для нее собиралась специально в деревне Невежино, где росли на редкость сладкие и ароматные ягоды. Позже в целях конспирации Смирнов назвал настойку Нежинской, отправив конкурентов за рябиной в украинский город.
Многие источники называют эту версию чрезмерно романтизированной и предлагают свою: рябина везде растет одинаково горькая, а Смирнов просто использовал для улучшения вкуса вредные искусственные добавки. Впрочем, жители Невежино говорят, что рябина у них действительно уникально сладкая. Как бы то ни было, в 1889 году «Нежинская рябина» покорила парижскую Всемирную выставку.
Переоборудование производства. Государственная винная монополия
Начало 1890-х годов стало новым взлетом для бренда. Оценив скорость промышленной революции, Смирнов оборудовал заводы новейшей техникой и увеличил число рабочих на заводах до внушительных 1,5 тысяч на предприятиях. Еще 5 тысяч человек работали на Смирнова в других местах. Также Петр Арсентьевич добавил на производство новые виды продуктов с оригинальными названиями и вкусами. По некоторым подсчетам, он занял 60% алкогольного рынка Российской империи. За год фирма реализовала около 100 миллионов бутылок.
Кроме того, предприниматель продолжает наращивать обороты и на мировой арене, открывая представительства в разных городах мира. Благодаря активному участию в разных международных выставках его компания не требует дополнительной рекламы и уже является признанным брендом. Особенно популярной маркой оказалось стоившее всего 40 копеек «Столовое вино № 21», которое продавалось почти по всему миру, его употребляли чуть ли не все слои населения. Этот продукт разливался в том числе на коронации Николая II.
На колоссальную по обороту отрасль обратил внимание министр финансов Российской империи Витте, решивший использовать ее во благо государства. В 1894 году началось введение винной монополии, которая
СМИРНОВЫ — купцы, промышленники, изготовители знаменитой смирновской водки.
Смирновы — крепостные крестьяне-отходники Мышкинского уезда, сельца Каюрова, вотчины стольника Скрипицына(Климатинская вол., ныне Угличского р-на). Братья Арсений Алексеевич и Иван Алексеевич Смирновы с начала XIX в. занимались винной торговлей в Москве. В 50-е годы сыновья А. А. Смирнова — Яков Арсеньевич (1826 — 1904) и Пётр Арсеньевич (9.01.1831 — 29.11.1898) стали помогать отцу и дяде. В 1857 году А. А. Смирнов выкупил семью из крепостной зависимости и в 1858 они окончательно переехали в Москву.
До 1860 Пётр Арсеньевич СМИРНОВ служил приказчиком в рейнском погребе отца, а затем решил начать собственное дело. В 1862 Пётр Смирнов уже купец 3-й гильдии. Он покупает дом на Пятницкой улице и открывает водочный завод« У Чугунного моста». Производство быстро растёт, ассортимент продукции расширяется, в 1869 году Пётр Арсеньевич даже обращается в Министерство Двора с предложением стать его поставщиком, но получает отказ.
1871 году П. А. Смирнов записывается в первую купеческую гильдию. Начиная с 1973 года он постоянно участвует в промышленных выставках — сначала за границей, а потом и в России. Продукция Смирнова отмечена высшими наградами выставок в Вене(1873), Филадельфии(1876), Париже(1878). Министерство финансов России в 1877 году предоставляет ему право размещать на этикетках Государственный герб — двуглавого орла. В 1882 году П. А. Смирнов представляет свою продукцию на Всероссийской промышленно-художественной выставке, по итогам которой Министерство финансов даёт ему право размещать на этикетках второй Государственный герб. В 1885 году Смирнов получает право быть поставщиком Высочайшего Двора. В этот период он ежегодно вносит в госказну до 5 миллионов рублей акцизного сбора(за предыдущие годы им было уплачено в казну более 30 миллионов рублей). В 1886 Минфин даёт ему право размещать на этикетках третий Государственный герб.
В 1888 году на выставке в Барселоне П. А. Смирнов получает ещё одну золотую медаль, а испанский король награждает его орденом св. Изабеллы. В России ему было пожаловано звание Коммерческого советника, что приравнивалось к генеральскому званию. В 1889 году на выставке в Париже Смирнов представил новую настойку« Нежинская рябина», которая произвела фурор своими вкусовыми качествами. Смирнов засекретил место, где росла рябина, используемая при изготовлении настойки: её собирали в районе села Невежино Владимирской губернии, а название отсылало к малороссийскому городу Нежину, знаменитому своими огурцами.
В начале 1890-х годов у П. А. Смирнова работало более полутора тысяч рабочих. Его« водочная империя» помимо завода включала в себя 15 складов, семь стекольных заводов, выпускавших ежегодно до 50 миллионов бутылок различной формы, четыре литографии, печатавшие красочные этикетки. Продукцию — а это было более 400 наименований — только по Москве развозили ежедневно 200 подвод. Смирнов считал необходимым заботиться о семьях своих сотрудников: строил для них жильё, больницу, хорошо платил. Не случайно на его заводах ни разу не было никаких рабочих выступлений. Приказчиками на предприятиях Смирнова работали в основном выходцы из мышкинских, угличских и кашинских деревень. На своей родине, недалеко от Каюрова, на погосте Потапово П. А. Смирнов построил храм Николая чудотворца(не сохранился).
В 1896 году на Нижегородской выставке П. А. Смирнов лично поднёс чарку« Нежинской рябины» новому государю Николаю II. По итогам выставки ему было разрешено размещать на этикетках четвёртый герб! В 1897 очередную золотую медаль продукция Смирнова получает на выставке в Стокгольме. А король Швеции и Норвегии также возвёл его в ранг поставщика своего Двора.
Пётр Арсеньевич Смирнов
Пётр Арсеньевич был трижды женат. Первая жена Надежда Егоровна(1826 — 1855) была бездетной. Вторая — Наталья Александровна, в девичестве Тараканова(1843 — 1873) родила двух сыновей — Петра(1868 — 1910) и Николая(1873 — 1937?) и семь дочерей: Александру(1859 — 1860), Веру(1861 — ?), Наталью(1863 — 1923), Анну(1864 — 1872), Марию(1867 — 1936), Глафиру(1869 — 1918/19) и Ольгу(1871 — 1872). Третья жена — Мария Николаевна, в девичестве Медведева(1858 — 1899) родила дочь Александру(1877 — 1950) и трёх сыновей: Владимира(1875 — 1934), Сергея(1885 — 1907) и Алексея(1889 — 1922).
В 1893 году Пётр Арсеньевич подал в канцелярию московского генерал-губернатора ходатайство об утверждении Устава Товарищества водочного завода, которое было удовлетворено. Смирнов вводил в дело своих сыновей, при этом ни один из них до достижения 35-летнего возраста не мог воспользоваться своими паями. Поэтому первые два года после смерти П. А. Смирнова предприятия Товарищества работали успешно.
Введение в 1897 году государственной монополии на производство водки уже заложило мину замедленного действия под« империю Смирнова». В 1901 году прибыль Товарищества катастрофически упала. В 1902 чрезвычайное собрание пайщиков приняло решение о ликвидации Товарищества. Всё движимое и недвижимое имущество завода, оценённое в 3,24 млн. рублей, было выкуплено тремя старшими братьями — Петром, Николаем и Владимиром, которые в 1903 создали Торговый дом« Петр, Николай и Владимир Петровичи Смирновы, торгующие под фирмою П. А. Смирнова в Москве».
В течение двух лет Пётр Петрович выкупил доли братьев и с 1 января 1905 стал единственным владельцем завода. Он представлял свою продукцию на выставках в Милане(1906) и Бордо(1907), где также получил золотые медали, однако выправить финансовую ситуацию не удалось ни ему, ни вступившей в управление предприятием после его смерти в 1910 году супруге Евгении Ильиничне.
Другие сыновья Петра Арсеньевича нашли себе более интересные занятия, чем вино-водочное производство. Сергей Петрович издавал газету« Утро», Алексей Петрович окончил Сорбонну, знал пять языков, писал детские рассказы, сочинял музыку. Николай Петрович прожигал жизнь в пирах и мотовстве — только в 1912 году он наконец-то остепенился и вместо кокоток занялся лошадьми. Все братья Смирновы владели в Москве доходными домами: Алексею принадлежала вся правая сторона Малого Гнездниковского переулка, у Сергея были дома на Долгоруковской, на Садовом кольце, на Петровке, на Большой Полянке, лавки на Нижегородской ярмарке, Владимир Петрович владел несколькими домами, в том числе — на Садовой-Самотечной улице, имением Шелковка под Москвой. Он серьёзно увлекался разведением скаковых лошадей, был признанным авторитетом в этой области. Владимир женился на Марии Гавриловне Шушпановой, но в 1901 году, познакомившись с актрисой Александрой Павловной Никитиной, оставил первую жену и вступил в новый брак. Вскоре у него родился сын Владимир(1901 — 1960-е). Но в 1911 году у Владимира Павловича начался роман с актрисой оперетты Валентиной Пионтковской, и он ушёл от второй жены, оставив ей огромный доходный дом на Садовой-Самотечной улице.
1914 год обернулся для фирмы Смирнова катастрофой: после начала войны в стране был введён сухой закон. На заводе какое-то время пытались выпускать уксус и прохладительные напитки, но это уже была агония. А в 1918 году всё имущество Смирновых было национализировано. Евгения Ильинична сразу после октябрьского переворота вышла замуж за итальянского консула де ла Валле Риччи и уехала с ним за границу. Её сын Арсений остался в Москве, работал рядовым служащим в каких-то конторах.
Из тринадцати детей Петра Арсеньевича до наступления власти большевиков не дожили пятеро: Александра и Ольга умерли в младенчестве, Анна — в шестилетнем возрасте, Сергей — в 1907, Пётр — в 1910. Судьбы остальных Смирновых после революции сложились по-разному.
Наталья Петровна была замужем за представителем известного московского купеческого рода Константином Петровичем Бахрушиным(1856 — 1938) — его двоюродный брат Алексей Александрович основал в Москве театральный музей, который сейчас носит его имя. Константин Петрович был членом правления« Товарищества кожевенной и суконной мануфактур Алексея Бахрушина сыновей», гласным Московской городской Думы, совладельцем театра« Аквариум», ктитором церкви Николая Чудотворца, что в Кузнецах, членом всевозможных обществ и правлений. На углу Новокузнецкой улицы и 1-го Новокузнецкого переулка у Бахрушиных был роскошный дом, перестроенный в стиле эклектики. У Натальи Петровны и Константина Петровича было три дочери и сын Пётр. Наталья Петровна много помогала мужу в делах благотворительности, руководила женскими ремесленными курсами при Доме бесплатных квартир. После революции всё пошло прахом. Дом у Бахрушиных отобрали, с 1933 года его занимает Московская городская прокуратура.
Младшая дочь Бахрушиных — Нина Константиновна(1892 — 1966) в 1914 стала гражданской женой известного русского авиатора Бориса Семеновича Масленикова. Весной 1918 г. она окончила университет по специальности« Всеобщая литература и иноязыки». Работала в различных организациях в Москве, а в 1926 переехала в Новосибирск, куда Борис Масленников ранее был выслан« как социально вредный элемент». В Сибири Борис Семенович прокладывал первые воздушные трассы, находил посадочные площадки, инструктировал людей для приема самолетов, организовывал первые аэродромы. Но НКВД о нём не забыл: в августе 1938 Бориса арестовали. В обвинительном заключении говорилось: «Систематически проводил среди окружающих антисоветскую агитацию, распространял клевету на руководителей партии и Советского Правительства, восхвалял врагов народа троцкистов… Виновным себя не признал». Приговор — 8 лет лагерей. Вернулся Борис Семёнович только в 1946 году, отмотав весь срок от звонка до звонка. Через год он умер от рака.
Мария Петровна дважды была замужем, в первый раз — за купцом-чаеторговцем Петром Алексеевичем Расторгуевым, во второй — за известным юристом, депутатом I Государственной Думы, одним из организаторов кадетской партии Михаилом Герасимовичем Комиссаровым, который также был одним из основных пайщиков-вкладчиков Московского художественного театра и членом его правления. В Москве у М. Г. Комиссарова было несколько доходных домов, во Владимирской губернии — стекольный завод. В 1918 году, лишившись всего состояния, Комиссаров поступил на работу в МХТ управляющим делами, позже помощником бухгалтера, а потом стал секретарем правления. Его дважды арестовывала ЧК, причём один раз — за общение с Н. А. Бердяевым. Для освобождения после второго ареста потребовалась помощь мхатовцев. Немирович-Данченко, Станиславский и Москвин 18 мая 1920 года обратились в президиум московской ЧК с просьбой разрешить« взять на поруки арестованного помощника бухгалтера театра М. Г. Комиссарова… Необходимо заключить отчётность за истекший сезон и немедленно приступить к составлению сметы на предстоящий сезон… М. Г. Комиссаров является единственным помощником бухгалтера — крайне необходимым работником». В первом браке у Марии Петровны было трое детей(Комиссаров всех их усыновил), во втором — пятеро. Трое сыновей стали актёрами. Сергей(1891 — 1963) служил во МХАТе, во время гастролей театра во Франции встречался там с дядей Владимиром Петровичем. В 20-е годы после гастролей труппы Качалова остался играть в труппе Германовой в Праге. Потом вернулся в СССР, служил в театрах Омска, Иванова, Кинешмы, Ростова-на-Дону и позднее — в Волковском театре в Ярославле. Заслуженный артист РСФСР(1947). Герасим(1900 — 1973) был актёром Волковского театра. Александр(1904 — 1975) с 1925 до конца жизни состоял в труппе МХАТа, в спектакле« Дни Турбиных», который так любил Сталин, играл Николку Турбина. В фильме« Цирк» исполнил роль конструктора-любителя Шурика Скамейкина. С 1954 был профессором в школе-студии МХАТ. Заслуженный артист РСФСР(1943), народный артист РСФСР(1948).
Глафира Петровна в 1890 вышла замуж за шоколадного фабриканта Александра Алексеевича Абрикосова(1869 — 1937). У них было шестеро детей: Кирилл(1894 — 1972) — в 1950—1960-е — ответственный секретарь старообрядческого архиепископата; Агриппина(1895 — 1896); Игорь(1896 — 1952) — преподаватель Военно-воздушной академии им. Н. Е. Жуковского; Александр(1903 — 1961) — кандидат физико-математических наук, автор книг по машиностроительному черчению; Агриппина(1904 — 1922); Владимир(1905 — 1936) — репрессирован. Супруги Абрикосовы расстались ещё до революции.
Александра Петровна в юности была влюблена в московского красавца Василия Васильевича Бостанжогло, сына табачного фабриканта. А замуж вышла за сахарного и текстильного фабриканта Мартемьяна Никаноровича Борисовского, который сам был так влюблён в Александру, что простил ей связь с Бостанжогло, усыновив их незаконнорожденного сына. Вадим Васильевич Борисовский(1900 — 1972) стал известным музыкантом, основателем школы альтистов в России. Лауреат Сталинской премии I степени(1946), заслуженный артист РСФСР(1965). С 1925 — преподаватель, с 1935 — профессор Московской консерватории. Его отец Василий Бостанжогло уже в 1929 году был обвинён во вредительстве и отправлен в ссылку в Северный край. С этого времени НКВД не выпускал его из вида. Несколько раз его арестовывали, последний — в 1950 году в Ростове-Великом. Ярославский областной суд приговорил его к 10-летнему заключению. 2 мая 1953 года В. В. Бостанжогло умер в лагере.
Владимир Петрович сначала пробрался на юг, воевал в белой армии, попал в застенки ЧК, где его несколько раз выводили на инсценированный расстрел. Потом из Крыма с войсками Врангеля перебрался в Константинополь. Скитался по Европе — София, Львов, Прага, Париж. В этих городах пытался возродить семейный водочный бизнес, но успеха не имел. В конце концов продал лицензию на изготовление ликеро-водочных изделий бывшему партнёру Смирновых Рудольфу Семёновичу Кунетскому, который уже жил в Америке и сменил фамилию на Кунетт. Но в Америке тогда водку почти не пили, а тут ещё случился сухой закон. И, помаявшись, Кунетт продал на десять лет лицензию фирме Нeublein из Коннектикута, оговорив себе проценты с выпуска продукта. Во Франции Владимир в третий раз женился — на Татьяне Александровне Макшеевой. Умер он 24 августа 1934 года в Ницце.
Сын Владимира Петровича — Владимир Владимирович жил с семьёй в Москве, в доме, когда-то принадлежавшем его отцу, а потом — матери Александре Павловне. Восьмикомнатную квартиру, которую занимали Смирновы до революции, уплотнили и превратили в коммуналку. Всего в ней поселились 35 человек, а Смирновы всемером ютились в одной комнате: Владимир с женой и дочками-близнецами Кирой и Галей, Александра Павловна с сестрой и её дочерью. Перед войной Владимир Владимирович был арестован и приговорён к расстрелу, но «вышку» ему заменили лагерным сроком. После освобождения жил в Орске, где снова женился, потом в Твери.
Алексей Петрович был женат на Татьяне Андриановне Мухановой(1892 — 1981), которая, по некоторым сведениям, была в семье Смирновых экономкой. Как говорят, после женитьбы все свои дела он доверил ей. Алексей Петрович умер в 1922 году от грудной жабы.
Как сложилась дальнейшая жизнь Николая Петровича и Веры Петровны(она была замужем за Иваном Николаевичем Чекалиным) — неизвестно.
Сейчас в Москве живут около пятидесяти потомков Петра Арсеньевича Смирнова. Самым энергичным из них оказался Борис Алексеевич Смирнов, правнук Алексея Петровича: в начале 1990-х он проявил инициативу и зарегистрировал предприятие« П. А. Смирнов и потомки в Москве», а потом организовал производство водки под знаменитым брендом. Большинство других потомков инициативу Бориса Алексеевича не одобрили и даже поссорились с ним.
В Мышкине существует музей Петра Арсеньевича Смирнова.
